Родилась в Петербурге в семье, любившей и понимавшей искусство. Отец будущей художницы служил офицером.
В 1890-1895 в качестве вольнослушателя Кругликова обучалась в Московском училище живописи, ваяния и зодчества. В 1895 г. уехала в Париж, надолго обосновавшись там и периодически посещая Россию, где публиковала в русской печати отчеты о французской жизни. Парижская мастерская художницы сделалась своеобразным русским культурным центром, который посещало огромное количество людей, причем не только художников. С 1909 по 1914 Е. С. Кругликова преподавала офорт в академии «La Pallette» в Париже. Среди ее учеников был М. Волошин. Начало Первой мировой войны, заставшее Кругликову в Петербурге, навсегда оторвало ее от Парижа. В 1916 г. Кругликова выпустила книгу «Париж накануне войны» со своими репродукциями.
Специфика художественной манеры Кругликовой, использовавшей редкие техники (мягкий лак, акватинта и др.), ее экспериментаторство, позволила ей добиться особенно весомых достижений в двух областях. Первой из них, ранней по времени (с 1909 г.) была монотипия, соединявшая живопись с печатью. Второй областью (с 1914 г.) стал силуэт. Наибольшей известностью пользуется ее огромная серия (более 1000 работ) портретных работ современников, в основном, деятелей культуры, создаваемая художницей в 20-30-е г.г. Среди них силуэты Анны Ахматовой, М. Кузмина, В. Маяковского, А. Блока, М. Волошина, М. Цветаевой и др.
В 1919 г. стала одним из инициаторов создания Государственного театра марионеток, в котором работала по 1921 г. По ее эскизам были оформлены спектакли «По щучьему велению» и «Вий» по повести Н. Гоголя.
В 1922-29 г.г. была профессором полиграфического факультета Вхутеина в Ленинграде, где преподавала технику офорта.

Эрих Голлербах

Искусство силуэта

Сухое и строгое, на первый взгляд однообразное и безжизненное, искусство пленяет нас своей интимностью, загадочной недоговоренностью и тонкой грацией. Чем ближе приглядываешься к нему, тем больше разубеждаешься в его «бедности» и «наивности». Овладеть искусством силуэта совсем не так легко, как кажется. Твердость рисунка, соблюдение перспективы и пропорциональности необходимы здесь не менее, чем во всякой картине. Несмотря на то, что силуэт лежит в двух измерениях, а не в трех, — к нему, как ни странно, применимы законы трех измерений: талантливый силуэтист умеет передавать в монотонных черных пятнах и движение, и рельеф, и даже экспрессию лица. Плоскость и линия, ее замыкающая, приобретают в искусстве силуэта исключительное значение. Абрис, контур, очерк предмета порабощают внимание силуэтиста, ограничивают его в средствах, но вместе с тем принуждают к особой изобретательности. Есть силуэты, в которых положительно чувствуется «скульптура», тончайшая «моделировка», даже «красочность». Математический лаконизм, благородная абстрактность силуэта приучают к изощрению наблюдательности и зоркости. Силуэт — как бы формула и — одновременно — намек на незримое, еле уловимый рассказ о чем-то, фраза начатая и неоконченная. Но даже вне законченности своей эта фраза иной раз становится откровением, афоризмом, символом.

Вот почему силуэтное искусство полно своеобразной прелести и неисчислимых возможностей. Об этом красноречиво говорят работы современных художников, уделяющих внимание силуэту.

Прежде чем перейти к их произведениям, коснусь вкратце истории силуэта. Родиной силуэтного искусства является Китай, где с давних пор существовали однотонные черные изображения, так называемые китайские тени. Оттуда они проникли в Западную Европу, прежде всего во Францию, где в середине XVIII века широко распространилась мода на силуэтные портреты. Самый же термин «силуэт» происходит от фамилии Этьена Силуэтта (1709-1767), бывшего в 1759 г. государственным министром. Силуэтт был известен своей бережливостью и узостью взглядов, которые делали его мишенью для острот парижского общества. Его именем стали называть все дешевое и пустячное, в том числе и портреты черной краской или из черной бумаги, «portraits a la Silhouette». По сравнению с настоящими живописными портретами, силуэты казались многим скучными и мизерными. Однако, это искусство нашло своих мастеров и почитателей и притом не только во Франции, но и в других странах. В Германии, например, в начале XIX века славились своими силуэтами Дуттенгофер (изобразивший ряд немецких писателей и художников), К. Шмидт, Мюльбах и др. У нас в России интерес к силуэту возник в эпоху Екатерины II, когда в Петербурге появился парижский силуэтист Сидо, работы которого доныне сохранились в некоторых домах. Сидо портретировал Екатерину II, членов ее фамилии и многих представителей петербургской знати. Свои силуэты он рисовал тушью, иногда гравировал на меди, но чаще всего вырезал из черной бумаги и вклеивал в гравированные рамки. Целая коллекция этих силуэтов, состоящая из 183 листов, принадлежала герцогу Мекленбург-Стрелицкому и была в 1899 году издана в фототипических снимках («Двор императрицы Екатерины II, ее сотрудники и приближенные»). Отразилось увлечение силуэтом и в прикладном искусстве, — появились фарфоровые табакерки с силуэтами, чашки, вышивки, инкрустации и т.п. Приблизительно одновременно с Сидо в Петербурге работал немецкий рисовальщик Антинг (1753-1803), выпустивший в 1791 г. альбом «Collection de cent silhouettes». В середине XIX века интерес к силуэтному искусству почти исчез и вырезывание силуэтов обратилось в профессию странствующих артистов, добывавших себе, этим занятием скудный кусок хлеба на публичных гуляньях и ярмарках. Люди светского круга охладели к этому искусству.

Постепенно забытое рисование силуэтов было в конце прошлого столетия возрождено талантливым немецким художником А. Коневкою, который рисовал в виде силуэтов не только профильные портреты, но и фигуры в разных позах, жанровые сцены и пр. Успех Коневки вызвал подражание. У нас в России искусством силуэта занималась рисовальщица сцен детской и народной жизни Елизавета Бем. Но большое мастерство обнаруживают многочисленные силуэты Е.С. Кругликовой, вырезывающей их из бумаги. Художница обычно набрасывает контур силуэта на белой стороне черного листа бумаги и затем действует ножницами, достигая изумительной виртуозности в сложных композициях, требующих внимательного учета перспективных сокращений. Кругликова создала целую галерею силуэтов писателей, художников, артистов и музыкантов.
Замечательны среди работ Е.С. Кругликовой силуэты Александра Н. Бенуа, В.Э. Мейерхольда, Эмиля Купера за дирижерским пюпитром, Гречанинова за роялем, и ряд «домашних сцен» (концерт и пр.). В той же манере что и силуэты, т.е. из черной бумаги, исполняет художница портреты еn fасе (по образцу рисунков и гравюр Валлотона), а также пейзажи, архитектурные мотивы, иногда запечатлевая разнообразные моменты городской жизни, с ее уличной сутолокой.

В 1917 г. с успехом выступила в качестве силуэтистки московская художница Н.Я. Симонович-Ефимова, работавшая перед тем (подобно Кругликовой) в области гравюры. Есть у Симонович и большие портретные холсты, в которых замечательна острая, сильная характеристика фигур. Это уменье метко фиксировать позы, манеры, движения сказалось в силуэтах Симонович, отличающихся классической простотой и технической выдержанностью.

Кругликова и Симонович — это, так сказать, профессиональные силуэтисты. Но и в работах наших графиков силуэт играет не последнюю роль. «Мир Искусства», положивший начало обновлению русской графики, возродил, между прочим, искусство силуэта. Несравненные «реставраторы» старины — К. Сомов, Александр Бенуа и М. Добужинский — воскресили прежний дух силуэта. Часто встречаем мы силуэты и в работах Г. Нарбута. Семейный силуэт художника, автосилуэт, силуэты В. Замирайло, Шарлемана, М. Зенкевича, Чемберса, Д. Митрохина и ряд мелких силуэтов в различных декоративных композициях свидетельствуют о большом пристрастии Нарбута к этого рода искусству. Изящество силуэтного портрета пленило и С. Чехонина, лучшего портретного миниатюриста наших дней. Им исполнено несколько чрезвычайно удачных силуэтов (в их числе профили В. Ленина и Г. Зиновьева), для издательства Коминтерна.

Пожалуй, нет ни одного крупного графика, который не отдал бы дань этому интимному, грациозному искусству: силуэты есть у В.Н. Левитского, Д.И. Митрохина, В.Д. Замирайло. Мы не даем здесь подробной характеристики этих работ, потому что в творчестве перечисленных художников силуэт играет подчиненную, служебную роль, является одним из побочных элементов графической композиции, не имеющим превалирующего значения. Но воспроизведенные здесь силуэты убедительно говорят о том, как много экспрессии можно вложить в «скупые» черные пятна.

Октябрь 1922 г.